Дао породило Единый Источник,
Единый породам две вещи,
Затем три вещи,
Затем десять тысяч...
<Дао дэ цзин> (III в. до н. э.)

Китайское слово <Дао> сегодня возникает в обиходе жителей Запада все чаще и чаще. Уже увидели свет книги о <Дао физики>, <Дао искусства>, <Дао здоровья> и <Дао секса>, <Дао Уолл-стрит> и <Дао политики>, и даже о <Дао Винни-Пуха>. Однако лишь очень немногие из западных читателей действительно понимают, что такое Дао и каким образом это слово может применяться к столь различным темам.
     Китайский иероглиф <дао> можно перевести как <тропа> или <путь>. Он состоит из двух символов: <идти> и <голова> (см. рис. 1). Другими словами, <дао> - это путь, по которому нас направляет голова, а не ноги; это образ жизни, которым руководит не тело, а разум. Слово <дао> может быть и глаголом, который переводится как <говорить> или <направлять>, как бы намекая нам на то, что человек, не нашедший единого и единствешюго <Пути>, не имеет направления в жизни и едва ли может нам что-нибудь сказать.

-35-

Рис.1. Китайский иероглиф <дао>, в котором совмещены символические изображения <головы> (справа) и <ходьбы> (слева и внизу).

     Китайский иероглиф <знать> состоит из двух символов: <знать> и <дао>. Здесь скрыт намек на то, что знание Дао - это единственное настоящее знание и что Дао - это единственный источник настоящего знания. Когда китаец говорит <я знаю>, он произносит буквально следующее: <Я знаю Дао>.
     Таким образом, Дао - это изначальный источник всякого знания; это главная магистраль, от которой берут начало все пути и тропки; это корень, из которого произрастают все ветви. Дао - единственный источник окончательной и относительной реальности, изначальных и временных аспектов вселенной, нирваны и сансары (то есть просветленного осознания и циклически повторяющегося бытия в материальном мире). Дао бесформенно, безмолвно и нематериально и все же знает обо всем, все может и присутствует повсюду во вселенной. <Дао никогда не действует, - утверждает <Дао дэ цзин>, - но посредством Дао сделано все>. Дао невозможно назвать или описать в словах, но его можно постигнуть интуитивно, наблюдая бесчисленное множество его проявлений, и изучить на личном опыте, применяя принципы Дао в своей жизни. Скупые строки <Дао дэ цзина>- трактата в пять тысяч слов, имеющего не менее сотни различных переводов на европейские языки, - гласят, что <имя, которое можно назвать, - не настоящее Имя>. 'Гам же сказано и о том, что

-36-

     Другие <прозвища> Дао-это Тайцзи (Великий Предел), Тайаой (Великая Пустота) и Тайн (Верховный Двигатель). Высший и изначальный источник всех веществ, энергии и осознания, Дао - это нерасчленимая непрерывность, не имеющая пределов в пространстве и во времени. Дао - это нечто, столь же беспредельное, бесформенное и светлое, как чистое осознание. Однако для того, чтобы проявить свою силу в виде форм и функций, изначальное Дао порождает два полюса своей энергии - Инь и Ян. Эти <две вещи>, в свою очередь, порождают <три вещи, затем десять тысяч вещей>. Все, что есть на Земле, - это бесчисленные проявления Дао, проистекающие из одного и того же источника, называемого <Единым>. Поэтому всякая земная вещь живет тем лучше, чем точнее она соответствует естественному и всеобщему принципу Дао, и погибает тем скорей, чем больше она удаляется от Пути.
     Классический китайский язык чрезвычайно изящен и невероятно сложен; поэтому термины и метафоры, из которых состоят учения древних мудрецов, аллегоричны и символичны сверх всякой меры. Однако принципы и практические приемы, о которых они говорят, столь же просты и естественны, как прием пищи и дыхание, столь же извечны, как Солнце и Луна, столь же первоначальны, как вода и огонь. Изучение и применение Дао - это не какое-нибудь эзотерическое хобби или экзотическое оккультное времяпрепровождение. Это чрезвычайно эффективный практический способ поддержать и сохранить свое здоровье и продлить свою земную жизнь, пролагая путь к Изначальному Источнику, возвращение к которому является конечной целью любого духовного просветления.

-37-
     Изучать и применять Дао - все равно что подниматься вдоль извилистой реки для того, чтобы найти ее исток, лежащий высоко в горах; это все равно что поливать корни дерева для того, чтобы снять с его ветвей богатый урожай. Практика Дао - это трудная работа, которая вознаграждается сладкими плодами здоровья и долгой жизни и, кроме всего этого, приносит с собой глубокую и долгую радость духовных открытий.
     Даосский образ жизни позволяет человеку работать с тем, что он имеет здесь и сейчас - с телом, дыханием и разумом, - для того, чтобы открыть свои изначальные сокровища - семя, энергию и дух. Дао учит нас, как использовать временные принадлежности своей временной жизни для того, чтобы восстановить вечное сокровище изначального осознания; как, расширяя конечное, достигнуть бесконечного; как отделить чистоту небес от земной грязи; как жить простой жизнью в этом сложном мире и как достигнуть смирения и ясности духа среди волнений плоти. Дао - это путь к просветлению; это путь духовных прозрений, которые позволяют преодолеть смерть, вырваться из извечного круга смертей и рождений, предначертанного всему, что живет во плоти, и вступить в область простоты, чистоты и кристальной ясности, предназначенную для духовно просветленных. Однако последнее - весьма нелегкая цель, которой достигают лишь наиболее дисциплинированные, старательные и талантливые последователи Дао, посвятившие этому всю свою жизнь и обладавшие непоколебимым намерением. Для большинства же из нас Дао - это, прежде всего, простота, чистота и ясность в земной жизни; это возможность в полной мере наслаждаться всеми чувствами, от рождения присущими нашей плоти, но, в то же время, освободиться от животного страха перед смертью и подготовиться к броску в окончательное просветление, которое ждет нас в будущей жизни.
     Вне зависимости от того, нацеливаемся ли мы высоко или низко, далеко или близко, стремимся ли мы к окончательной небесной цели духовного просветления или преследуем более скромные земные цели оздоровления и продления жизни, - Дао несет нас к предназначенной цели столь же прямо и непреклонно, как поезд-экспресс доставляет всех пассажиров к станциям, расположенным вдоль пути его следования.

-38-
     Каждый из нас знает, куда ему нужно ехать; остается лишь подняться в вагон и отправиться в путь. Все это очень просто.
     Как сказал учитель Чжан Бодуань, живший около тысячи лет назад, <слова просты, и путь нетруден. Это все равно как найти исток, поднимаясь вверх по ручью>. Дойдете ли вы до истока в этой жизни или в следующей, потратите ли на это одну жизнь или сотни жизней, не имеет никакого значения. Держитесь своего пути, не отклоняйтесь в сторону - и, рано или поздно, вы придете туда, куда шли. Причем сам путь сулит вам массу удовольствий, и Дао научит вас, как наслаждаться этим путешествием, не истощая своих ресурсов и не теряя своего шанса когда-нибудь <пройти весь путь до конца> и добраться до единственного источника творения, в полном сознании вернувшись туда, где все мы были когда-то прежде.

< назад

     Единый корень даосского учения уже во времена глубокой древности разросся множеством ветвей и бесплодных отростков, на которых возникли соперничающие секты и полемизирующие теории. Каждый маг и алхимик, каждый мастер воинских искусств и медики, каждый отшельник-аскет и религиозный лидер непременно провозглашался носителем света истинного Дао. В пятом веке от Рождества Христова, когда даосизму исполнилось уже не меньше трех тысяч лет, он превратился в пестрый коллаж из странных персонажей и диковинных идей, которые часто уводили в сторону от Великого Пути Дао. <Большие дороги безопасны и легки, - сказано в <Дао дэ цзине>, - но люди предпочитают проселки>.
     Затем явился Бодхидхарма (Да Мо), хмурый и ободранный монах, который покинул свою родную Индию и прибыл в Китай, когда даосские секты были здесь в самом расцвете (см. рис. 2). Бодхидхарма был адептом <безумной мудрости> тантрического буддизма, в то время весьма распространенного по всей Индии, и отличался столь эксцентричным характером, что даже самые сумасшедшие псевдодаосские маги обратили на него внимание и встали, чтобы поприветствовать незваного гостя.

-39-
Говорили, к примеру, что он отрезал себе веки, чтобы не засыпать во время своих медитационпых марафонов; а перед тем, как отправиться учить китайцев, он будто бы просидел девять лет в уединенной медитации, глядя на каменную стену монастыря и <слушая крики муравьев>. Среди многих наук, которые Бодхидхарма преподал китайцам, была пранаяма - учение о дыхании, разработанное индийскими йогами. Смешавшись с разнообразными формами местной гимнастики, это учение породило упражнения цигун и китайские боевые искусства, которые мы знаем сегодня. Бодхидхарма считается автором двух классических текстов, на которых основаны почти все китайские упражнения для укрепления здоровья и продления жизни; в главе <Энергия> мы рассмотрим эти тексты более подробно.
     Кроме того, Бодхидхарма стал первым патриархом школы Чань - китайского ответвлепия буддизма, которое испытало сильное влияние даосизма и впоследствии породило японскую школу Дзэн.

Рис.2. Да Мо (Бодхидхарма), монах из Индии, который стал
первым патриархом буддийской школы Чань (или Дзэн) и
прародителем цигуна и боевых искусств.

     Таким образом, с Бодхидхармы начался длительный процесс переплетения спутанных нитей даосизма с прочными прядями буддийских идей, среди которых, в частности, были идеи кармы и реинкарнации. В результате возникла чрезвычайно прочная ткань, в узорах которой можно найти точное изображение <всего, что есть под небесами>, или всей <целостной истины>.
     Это слияние двух учений происходило в эпоху династии Тан (618-905 гг.), которую можно назвать <золотым веком> китайской цивилизации. В это же время на сцене появился Люй Дунбинь, создавший философскую школу, известную под названием <Целостной Истины> (цюаньчжэнь). Даосизм Целостной Истины преодолел узкие рамки сектантства и прекратил теоретические споры не только с последователями прочих направлений даосизма, но и со сторонниками других традиций мистической мысли (в частности, буддизма). Внимание этой школы было сосредоточено непосредственно на строгой духовной практике и спонтанном опыте интуитивного прозрения. Ее основатель, более известный следующим поколениям как <патриарх Люй>, впоследствии приобрел божественный статус и стал одним из легендарных <восьми бессмертных> (ба-сянь).
     В следующую эпоху династии Сун (960-1279 гг.) факел Целостной Истины был подхвачен двумя величайшими учителями Дао: Чжан Бодуанем и Ван Чжэ. Во введении к своему знаменитому трактату о даосской алхимии, озаглавленному <Главы о прозрении истины> Чжан Бодуань говорил о тщетности всех религиозных споров:

     Даосизм, буддизм и конфуцианство были тремя главными <измами> древнего Китая, и Чжан Бодуань выделил сущность каждого из этих учений, чтобы найти общий источник истины.

-41-
     <И Лао-цзы [легендарный автор <Дао дэ цзина><>], и Будда проповедовали о том, как эффективно применять науку природы и судьбы, дабы научить людей культивировать зародышевое семя, посредством которого они избавятся от круговорота рождений и смертей>, - писал он в предисловии к <Главам о прозрении истины>. В применении к современному миру это высказывание Чжана означало бы, что любой из потоков религиозной мысли, будь то христианство, буддизм или зороастризм, способен вывести нас к изначальному источнику творения, ибо истинное Дао не имеет границ и не связано никакой культурной обусловленностью.
     Чжан Бодуань всю свою жизнь искал этот единственный источник <полной реальности>, но только разменяв девятый десяток лет, он встретил наконец <Истинного Человека>, постигшего все до конца. Этот человек по-дружески поведал Чжан Бодуаню <драгоценную устную тайну>, которая сразу же заполнила все пробелы в практических занятиях последнего, развеяла все его сомнения и окончательно просветлила его разум. <Найдя наконец верное объяснение, - писал Чжан Бодуань, - могу ли я скрывать его от других?> Когда Чжану исполнилось сто лет, он <средь бела дня взошел па небо> и стал одним из бессмертных; но перед этим он успел написать несколько выдающихся алхимических текстов, которые и сегодня являются обязательным чтением для каждого серьезного последователя Целостной Истины.      Это <Тайна открытия прохода>, <Трактат в четыреста иероглифов о Золотом Эликсире> и его величайший труд - <Главы о прозрении истины>, сокращенная версия которого была переведена на английский язык Томасом Клири и увидела свет под названием (<Внутреннее учение даосизма>). Во вступлении к <Главам о прозрении истины> можно найти такие строки: <Цель, ради которой я написал все это, заключается в следующем: когда это прочтут люди, разделяющие мои устремления, они постигнут корень, взирая на ветви, и отвергнут свои иллюзии, дабы следовать за реальностью>.
     Ван Чжэ родился в Северном Китае. Он был воином и ученым, но в сорок семь лет отказался от всех своих званий и почестей для того, чтобы стать даосом.

-42-
     Впоследствии он воспитал семерых учеников, которые распространяли влияние школы Целостной Истины по всей территории Китая, стирая надуманные различия, из-за которых секты спорили между собой, и обновляя изначальный даосский принцип: <В итоге, Путь всегда один>. Едва ли не самой способной из семи учеников Ван Чжэ была Сунь Пуэр, <Бессмертная Сестра>, имя которой осталось в китайской истории символом женщины, следующей по пути Дао. История ее ученичества у Вана Чжэ и ее выдающиеся достижения описаны в анонимном романе <Семь мастеров Дао>, переведенном на английский язык Евой Вон.
     В эпоху монгольской династии Юань, возникшей после гибели Сунской империи, школа Целостной Истины получила новый мощный толчок к развитию с приходом Чжан Саньфэна, продолжившего борьбу за уничтожение мелочных различий между доктринами величайших даосских школ Китая. Всем этим теоретическим различиям Чжан противопоставил личный практический опыт и спонтанное прозрение - вещи, о значении которых в то время уже несколько позабыли. Мастер медитации, медицины и воинских искусств, Чжан Саньфэн был воплощением того, что называют <Истинным Человеком>, или, <Человеком Дао>: он овладел тайной Единственного Пути, и это дало ему ключ к достижению совершенства на всех путях. Он написал множество трудов по различным вопросам и считается основоположником гимнастической и боевой системы тайцзицюань. Вот несколько мудрых слов о духовной практике, которые приписывают его кисти:

     В эпоху маньчжурской династии Цин (1644-1911) - последней династии китайских императоров - появился еще один великий учитель Дао Целостной Истины, Лю Имин, автор нескольких очень важных комментариев к трудам Чжан Бодуаня, <Книге Перемен> (<И Цзин>) и прочей классической даосской литературе. Родившийся в эпоху упадка и угасания Китая, Лю в восемнадцать лет покинул дом и ушел искать Дао, и только в девяносто лет, незадолго до собственной смерти, будто бы достиг полного просветления и связанного с ним <бессмертия духа>. Лю Имин был блестящим литератором; его труды входят в число наиболее ясных и доступных объяснений Дао. Сборник его лучших работ о Дао, созданный когда ему было около восьмидесяти лет, столь же ясно и четко переведен на английский язык Томасом Клири и издан под заглавием (<Пробуждение для Дао>); каждый западный последователь даосизма должен включить эту книгу в список своего обязательного чтения.

-44-
     Вот несколько выдержек из <Пробуждения Дао>, ясно отражающих смешение буддийских и даосских идей, которое было характерно для школы Целостной Истины:

     Даосская школа Целостной Истины, не производя излишнего шума, благополучно существует и в наши дни, поскольку знания здесь передаются непосредственно от продвинутых мастеров к самым надежным ученикам, и эта традиция не прерывалась на протяжении многих столетий. Именно этим потоком даосской мысли мы и займемся сейчас более подробно, поскольку он не только указывает нам направление к Единому Источнику и ясно отражает в себе изначальный Путь всех путей, но и наилучшим образом соответствует современному миру, для которого характерно смешение всех религий и верований.

-45-
     Свободный от сектантства, национализма и этноцентризма, даосизм Целостной Истины может в значительной мере способствовать установлению мира, гармонии и взаимопонимания между народами; но, в первую очередь, это способ очень быстрого духовного развития, издавна предназначавшийся для тех искателей, которым посчастливится раскопать его во времени и применить на практике.